Любский
(в сторону)
Проклятая болтунья!
(Громко)
Я звал вас на вечёр и очень буду рад...
Кутермина
А кстати! Что у вас сегодня? Маскерад?..
Любский
Театр, сударыня.
Кутермина
Да, точно — виновата!
Не знаю от кого, а помнится, от свата,
Андрея Карпыча, я слышала... иль нет!
От Ленской, кажется, что вы не то балет,
Не то трагедию, а что-то дать хотите.
Да дело не о том: племянницы, просите,
Чтоб мне позволили и вас с собой привесть.
Любский
(в сторону)
Ну, так! Я это знал!..
(Громко)
Мы, верно бы, за честь
Почли себе... и нам конечно... очень лестно,
Что вы... Но, я боюсь, не будет ли им тесно...
Кутермина
(Любской)
Я вас, мои друзья, считаю за родных,
Однако ж все-таки хотела прежде их
Представить вам сама.
Любский
Напрасно вы трудились.
Кутермина
Помилуй, матушка! На что б они годились,
Когда б учтивости не стали наблюдать?
А нынче, нечего, лишь стоит волю дать,
Тотчас нагрянут все — и даже есть нахалы,
Которые везде втираются на балы,
Хоть не были б никем туда приглашены.
Вот я так нет! Люблю держаться старины
И долг мой не считать за вежливость пустую.
Всегда, как следует, сперва рекомендую,
А там и привезу — и трудно ль в первый раз
С визитом побывать? Сегодня я приказ
Моим племянникам дала, и очень строго,
Чтоб им... Ты знаешь их?
Любский
У вас родных так много...
Кутермина
Отец их, Пустельгин, двоюродный мой брат.
Я знала наперед, что ты им будешь рад,
Однако же сюда приехать им велела.
Любский
Помилуйте! На что?
Кутермина
Я просто бы не смела
Их на вечер привесть.
Любский
(в сторону)
Да что же я молчу?
(Громко)
Позвольте вам сказать...
Кутермина
И слушать не хочу!
Любский
Вы беспокоили племянников напрасно.
Кутермина
Эх, батюшка, поверь, их баловать опасно:
Как раз зазнаются, повадку только дай!
Нет! Дружба дружбою, а долг свой наблюдай!
Любский
Не спорю, матушка, всё это справедливо...
Кутермина
О, я на этот счет отменно щекотлива.
Невежу не пущу к себе на полдвора.
Да что ж они? Давно б приехать им нора,
Мне кажется: я к ним сегодня до рассвета
Отправила слугу...
(Смотрит в окно)
А вот и их карета!
Приехали!
(Идет к дверям.)
Любский
(Посошкову)
В ней нет и на волос стыда.
Посошков
Какой в ней стыд!
Кутермина
Сюда, голубчики! Сюда!
Любский
Ну, можно ль быть кому бесстыдней и наглее!
Кутермина
Андрюша, Ванечка! Ступайте же скорее!
Те же, 1-й племянник и 2-й племянник.
Кутермина
Вот, батюшка, они! С рук на руки сдаю.
Племянник мой Андрей, от вас не потаю,
Отцовский фаворит.
Любский
О, в этом я уверен!
Кутермина
Да то беда, служить он в коннице намерен,
И вот, как видите, усы уж отпустил.
Ох, эта молодежь! Отец его просил,
Мы все: «Андрюшенька, убьют!» Так нет! Всё даром —
Решительно сказал, что хочет быть гусаром,
И служба статская ему как острый нож.
Вот Ванечка совсем на брата не похож,
Ученый человек и даже был студентом.
Племянник не сочтет, конечно, комплиментом,
Когда при всех ему скажу в глаза, что он
Чуть-чуть не философ, учен, переучен,
Науки нет такой, где б он не отличился,
Всё знает, мой отец, и — физике учился.
Посошков
Да этой болтовне не будет и конца.
Кутермина
Со свечкой поискать такого мудреца.
Посошков
(тихо Любскому)
Отделайтесь скорей!
Любский
Я крайне сожалею,
Что не могу никак... и даже их не смею
Сегодня пригласить. Я очень бы желал
Иметь их у себя, но наш театр так мал,
Ко мне же назвалось гостей, конечно, вдвое,
Чем мог я ожидать...
Кутермина
И, батюшка, пустое!
Два гостя лишние не значат ничего.
Любский
Клянусь вам, не могу...
Кутермина
Я ж места одного